 | 
Казачий народ в борьбе
против большевизма
В постоянном
поиске своего пути в течении
преобразования и развития, казачество подошло к формированию подлинно
национального мышления взамен этно – сословной ментальности.
Казачьему народу нет смысла доказывать свою особость в
генезисе национальной культуры. Наша национальная
история настолько насыщена борьбой, непрерывной борьбой за жизнь, что
историческое появление нескольких взглядов на метод выживания внутри народа не
мог не обозначиться. И эта тенденция сохраняется и в наши дни. Одним из
ярчайших периодов проявления зрелости казачьего национального самосознания была
Национально – освободительная борьба с 1917 по 1920 годы. В данной статье мы
препарируем высказывания столпов Великой русской революции – В.Ленина и
И.Сталина
Статья «Русская революция и гражданская война» В.И Ленин Соч. Т 34. Стр,219 – 220
Давая общий анализ соотношения сил революции и
буржуазии, Ленин так характеризовал потенциал и опору антибольшевистских
сил «Общественные силы, кроме богачей,
можно усмотреть у корниловцев лишь
двоякие: «дикая дивизия» и казачество. В первом случае это только сила темноты
и обмана. Эта сила тем больше страшна, чем больше печать остается в руках
буржуазии"
Эта
оценка менталитета горских народов как показало время была в корне неверно исходя из факта постоянных восстаний вайнахов, по мере
ослабления имперских скреп.
О
причинах поражения контрреволюции И Сталин Соч. Т4.Стр 124, 284 – 287
«Тыл
советских войск крепнет, питая своими соками красный фронт, потому что
Советское правительство есть правительство освобождения русского народа,
правительство, пользующееся максимальным доверием народа
Б)
Окраинное положение контрреволюции. Еще в начале Октябрьского переворота
наметилось некоторое географическое размежевание между революцией и
контрреволюцией. В ходе дальнейшего развития гражданской войны районы революции
и контрреволюции определились окончательно. Внутренняя Россия с ее
промышленными и культурно – политическими центрами – Москва и Петроград, - с
однородным в национальном отношении населением, по преимуществу русским, -
превратилось в базу революции. Окраины же России, главным образом южная и
восточная окраины, без важных промышленных и культурно – политических центров,
с населением в высокой степени разнообразным в национальном отношении,
состоящим из привилегированных казаков – колонизаторов, с одной стороны, и
неполноправных татар, башкир, киргиз(на востоке), украинцев, чеченцев, ингушей
и других мусульманских народов, с другой стороны, - превратились в базу
контрреволюции»
Далее, Иосиф Виссарионович четко выделяет, что базу
революции составлял – московско – петроградский пролетариат, а базу
контрреволюции – «орудие русского империализма, пользующееся привилегиями
организованное в военное сословие – казачество, издавна эксплуатирующее
нерусские народы на окраинах»
Враг обозначен, цель указана.
Странным
образом «орудие русского империализма» сумело самоорганизоваться, и попытаться
сдержать вакханалию нескольких сотен авантюристов поднявших люмпенизированные
слои, по - сталински – пролетариат, на
бандитско – разбойную форму существования: грабежи, насилие, классовый
террор. В то время как вдохновитель империализма – русский генералитет и политическая верхушка империи бежала и нашла
приют на Дону и Кубани, с ходу начав
плести интриги и требуя посты в
зарождающейся казачьей государственности. Это как раз тот неоспоримый факт для
русских историков и патриотов подчеркивающий собственно ментальность русского
народа. Красноречивей вождей революции
не скажет никто. Говорить после этого, что казачество суть имеет разбойную да воровскую природу,
значит сваливать с больной головы на
здоровую.
Сталин подчеркивает, что для победы революции нужны
три условия, а именно:
1. классовое единство
2. национальная единство и однородность
3. четкое понимание целей и задач революции
Эти минусы контрреволюции он определяет
конкретно.
«Или
еще: какое классовое единство может быть между привилегированным казачеством
Урала, Оренбурга, Дона, Кубани, с одной стороны, и всем остальным населением
окраин, не исключая русских «иногородних», искони угнетаемых и эксплуатируемых
соседними казаками?
Разве
не ясно, что войска, составленные из таких разнородных элементов, неминуемо
должны распасться при первом серьезном ударе со стороны советских войск, что
каждый такой удар неминуемо должен усиливать тягу неказачьих элементов окраин
России к Советскому правительству, в корне отрицающему великодержавные
вожделения и охотно идущему навстречу их национальным стремлениям »
Сталин
ясно выделяет суть ментальности русских людей. Во – первых, это отсутствие
самостоятельности в выработке собственно национальных целей и задач, стремления
охранить и защитить свою национальную историю и традиции, что есть показатель того, насколько нация свободна,
насколько в ней «воспитан» дух национальной и гражданской ответственности. Собственно,
тот факт, что русский народ легко поддался влиянию интернациональной
шайки авантюристов, показывает, что национальные традиции и национальная
культура не имели в русском народе первостепенного значения, что классово
сословное деление, формирующее мышление
и общественные стереотипы превалировали над национальной культурой и ментальностью,
по сути, и отражая ее. Поэтому претензии
русских национал – патриотов на некий суперэтнос и великоросскость – есть всего
лишь продукт имперского наследия
русского народа, как инструмента удержания в повиновении, где политикой и интригами, а где и силой
включенных в свой состав этносов и народов.
К
сожалению, а может быть и к счастью русский народ сам не смог сформироваться
как национальный организм. В отсутствии великодержавного механизма он
становится слаб, саморазрушителен в виду несамодостаточности и стабилен, до тех
пор, пока не появляются лидеры (чаще не русского происхождения), которые
включают его в очередной проект строительства интернациональной империи. Национальная элита русского народа в период
Русской революции была большей частью
деморализована и находилась на периферии борьбы рассредоточенной в очагах сопротивления.
Средний класс метался между противостоящими сторонами, а большей частью занял
нейтралитет в борьбе, крестьянство и
пролетариат активно компенсирует в
погроме империи тысячелетний комплекс раба.
Народы,
находящиеся в сфере влияния русского по мере ассимиляции постепенно утрачивают
свою национальную культуру и традиции, в своем разложении зависящие от
разложения русского, а теперь уже российского народа. Стремление казачьего
этноса нести ответственность за территориальные границы России и
государственный механизм в купе со всем русским народом – есть всего лишь отражение той же самой этнической незрелости и застоя
в пути по становлению из этноса в
нацию.
Для
казаков национальная культура еще не стала неким доминирующим фактором, единым
образом поведения, общим собирательным стереотипом сознания. Мы, потомки казаков знаем по свидетельствам очевидцев, письменным
источникам, автобиографиям тот ужас и те потрясения, которые выпали на долю
нашего народа в начале 20 века. Та борьба, лишения и потери, которую выдержал
казачий народ против русского народа добровольно в массе своей принявшего
большевизм как свою идеологию – дал толчок казакам, наконец, осознать, что
прежняя формула, интегрируемая в среде казачества: «казаки – лучшие русские
люди» - не имеет с реальностью ничего общего.
«Гражданская война», а, по сути, война двух наций, двух разных
мировосприятий, ментальностей обозначила четкую границу между народом
свободным в правовом и национальном
смысле и народом бывшим практически тысячу лет в кабале, народом,
который до сих пор не понимает, что в их рабстве виноваты прежде всего не
евреи, вайнахи или другие агрессивные этносы, а их собственный менталитет,
присущий только им способ понимания и осознания мира и взаимоотношения с иными,
не русскими народами.
Как все мы знаем, борьбу за свою свободу, за свои земли и жизни казачий
народ вел 3 года, с 1917 по 1920. На Дон
бежали русские офицеры (в основном) весомая часть которых занималась кутежом и
пьянством в тылах. Добровольческая армия, которой командовал этнический казак
генерал Корнилов, а в последствии русский генерал Деникин в лучшие свои времена
насчитывала не более 14 тысяч человек. Двадцать тысяч, когда под командование
Деникина отдавали кубанские казачьи части.
На конец 1918 года Донская армия насчитывала 54 тысячи человек,
кубанские части - 20 000 человек, терские части – около 5 тысяч. 75% всех
«белогвардейских» сил, как их часто любят называть историки – были казаки.
Конечно, для самосознания великоросса приятно осознавать, что не весь народ подался в «красный» омут, если
считать казаков за часть русского народа, для тщеславия казаков – лучшую часть.
Но для казачества эта война была войной двух разных народов, двух разных
ментальностей. Война была не гражданская, а – НАЦИОНАЛЬНАЯ, это многие казаки
вскорости поняли, расставшись с последними иллюзиями об этнически родном
великоросском происхождении, у кого они, конечно, были выпестованы 200-летней
идеологической обработкой царским режимом.
Эта Великая
освободительная война казачества «шокировала» казаков, дав эмоциональную
и смысловую базу для переоценки ценностей. Сословность, как наносная ширма,
слетела. Казачество встало на путь этнический, но ввиду краткой временной
вспышки того исторического момента, возврат от сословия к этносу остался
незавершенным, оставив в умах части
казачества восприятие себя как этно–сословной группы.
Каранов
|  |
